| Меню сайта |
|
 |
| Мини-чат |
|
|
|
| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
| Форма входа |
|
|
|
 | |  |
| Главная » 2013 » Сентябрь » 11 » БЕЗ ВИНИЛА ВИНОВАТЫЕ
|
БЕЗ ВИНИЛА ВИНОВАТЫЕ
|
БЕЗ ВИНИЛА ВИНОВАТЫЕ
Специальный репортаж из онемевшей Апрелевки
 У моей подружки есть отличный горшок. Она его сама сделала. Взяла виниловую пластинку, пожгла ее зажигалкой по краям — и получилось кашпо-воланчик.
Если перевернуть кашпо, на донышке еще не отклеился кружок бумаги. На кружке сохранился бренд — «Апрелевский завод грампластинок».
«Интересно, — задумалась я, — а что теперь с пластинками?»
И отправилась на «малую родину» винила.
Киевский вокзал — станция Апрелевка.
Сразу за станцией — кафе-бар «На Грамушке». В меню — шашлык и живая музыка. Скучающие леди отправляют меня в администрацию.
В полутьме пустых коридоров притаились несколько женщин. «А завод наш — банкрот, — уныло протянула одна, — и дальше заученным голосом: — Внешнее управление, помещения — в аренду, никого из начальства на месте нет». Понятно.
На территорию завода попадаю через неприкрытую арку. Справа — гора песка, слева — куски труб, впереди — помойка. Вдалеке вижу фигурку, ныряющую в невидимую дверь. Я — за ней.
За дверью что-то шумит и теплится. «Котельная!» — догадываюсь я. На мои глупые вопросы работницы котельной Роза и Люда добродушно отвечают: тут раньше везде прессовали пластинки, а теперь — все. «В первом прессовом раньше кассеты делали, во втором прессовом — елки, игрушечные украшения, мебель. В третьем корейцы или китайцы вермишель прессовали. Но там, по-моему, тоже уже все».
По дороге к макаронам — лужа цемента. Невдалеке усатый приятный мужчина средних лет с удовольствием чинит трактор. «Кончились макароны, — сообщает мне дядя. — Пойдем я тебя лучше с Анатолием Иванычем познакомлю».
Токарь Анатолий Иванович на заводе с 1965 года. У него черная вязаная шапочка на затылке и умные глаза. Спрашиваю старожила, что случилось с заводом. «Раньше на заводе тыщи три человек работали, — рассказывает токарь. — Весело было. А лет 10 назад все разваливаться стало. Хотели компакты выпускать — не получилось, кассеты делали — плохая пленка, не берут. Вот начальство наше и стало сдавать помещения в аренду». Я спрашиваю: «А куда ж все оборудование дели, станки, прессы и все такое?». «А распродали или потырили все», — просто ответил токарь.
Апрелевский завод грампластинок пригрел 40 с лишним предприятий. Из старых осталась только котельная с Розой и Людой. В остальных чего только не делали и не делают: макароны, печенье, металлические двери, спортивную форму, зубы, кетчупы, рамы, игрушки, детские утепленные сапожки, носки с колготками.
«Послушайте, — спрашиваю я токаря, с ужасом поглядывая на свои сапоги, — а что же у стольких предпринимателей дороги такие хреновые?». «Так ведь ничьи они, никому и дела нет», — объясняет он. «А пластинки что, тоже никому не жалко?» — снова пристаю я к мужчине. «Почти никому. Наш бывший главный инженер Молчанов все никак не успокоится. Хочет снова пластинки выпускать. Вроде пару лет назад начали даже. Где-то там станки стояли». И махнул рукой.
На пороге здания, куда махнул рукой токарь, стоял высокий статный человек в строгом костюме с галстуком и плащом через локоток. Он смотрелся, как Джеймс Бонд посреди навозной кучи.
«Не о чем здесь писать. Вы опоздали», — печально произнес «Бонд», глядя вдаль. «А вы случайно не Молчанов?» — вдруг спросила моя интуиция. «Допустим, Молчанов. Анатолий Андреевич, — ответил мужчина, глядя сквозь меня. — Раз вам так интересно — следуйте за мной». Немного поковырявшись ключом в скромной двери, мы попали в комнату, где стояло шесть станков.
«Вот, — показал рукой Молчанов, — в 2001-м поставили несколько прессов, сделали опытную партию пластинок. Все так хорошо было. А потом прикрыли финансирование». И опять посмотрел сквозь меня.
«А кому сейчас, вы думаете, нужны пластинки?» — задала я непристойный вопрос энтузиасту. Молчанов не удивился, просто гордо ответил: «Нужны, представьте себе. Когда я в позапрошлом году рекламу размещал, звонков было по пять-семь в день. Диджеи звонили, любители классической музыки, да и детскими пластинками очень интересовались».
«И почем, — спрашиваю, — товар?» — «Если заказывают 1000 штук, то где-то по 3.20 получается. В долларах». «Прям как раньше в рублях», — радуюсь я. Молчанов печально улыбается: «Я занимаюсь на заводе разным, но хотелось бы заниматься любимым делом». И снова посмотрел сквозь.
Я направилась в сторону бывшего 3-го отдела завода грампластинок. Теперь там располагается фабрика по производству печенья «Мелодия вкуса».
«И кто же такое название придумал?» — с порога спросила я, продравшись сквозь вкусно пахнущие коридоры. «А руководство завода и придумало, — весело ответила мне белокурая печеньевая бухгалтерша Галина Васильевна, — только не выпускаем мы сейчас ничего. До сентября печенье делали, потом перешли на армейские галеты. Теперь — заказов нет». И Галина Васильевна протянула мне мокрую тряпочку: «Сапоги протрите».
В чистых сапогах не стыдно было показаться в апрелевском ДК. И я отправилась туда — смотреть музей завода.
 Музеем оказалась комната метров в двадцать пять. Посредине возвышался старинный граммофон со товарищи, на стене висел портрет вождя революции с подписью: «Пластинки с голосом Ленина бессмертны, на них будут учиться поколения, идущие на смену нам». Были и другие снимки — людей, людей, людей. «Люди — это единственное, что осталось от завода, но это — самое главное, — сказала мне хранительница музея Галина Николаевна Пастушенко. — Вот бывает: приходят в музей молодые — и вдруг находят здесь фотографии родных. Говорят: «Ой, а мы и не знали». И плачут».
Галина Николаевна вообще молодец. Когда завод начали разворовывать, она закрыла музей на ключ и унесла его домой. «Иначе растащили бы все. А здесь же клад настоящий. Когда сюда коллекционеры приходят, у них даже припадки бывают. Деньги предлагают за книги, за пластинки. Ну я продам, а что останется от завода, который с 1910-го существовал?».
На стене музея висит карта — макет мира.
«Продукцию нашего завода покупали многие страны», — говорит экскурсовод Пастушенко и нажимает на кнопку. В тех странах, где слушали апрелевские пластинки, загораются лампочки. Лампочки загораются даже в Австралии.
Юлия САНКОВИЧ, Апрелевка—Москва
01.04.2004
|
|
|
|
Просмотров: 289 |
Добавил: klearre
| Рейтинг: 0.0/0 |
| |
 | |  |
|
| Поиск |
|
|
| Календарь |
|
|
| Архив записей |
|
|
|
